КУРСЫ, ТРЕНИНГИ…

«Обучение в Лондоне полностью перевернуло мои представления о проектировании» – Катя Ларина получила образование в лондонской Architectural Association шесть лет назад. С тех пор она успешно нашла применение полученным знаниям – занимается независимой проектной деятельностью и работает в архитектурном офисе в Лондоне, преподает и помогает с внедрением вычислительной архитектуры в жизнь. В беседе с Александрой Болдыревой и Антоном Клюкиным (Simplex Noise) она рассказала о том, почему важно получать образование за рубежом.



– Катя, что заставило тебя поехать учиться в Англию и почему ты выбрала именно Architectural Association?

– Причин, по которым я поехала учиться именно в АА, было две. Первой из них стал мой интерес к новому подходу в архитектуре, который развивался на стыке программирования и наук, описывающих нелинейные процессы, самоорганизацию и теорию сложности. Заняться такой архитектурой меня в свое время вдохновила книга Капицы и Курдюмова «Синергетика и прогнозы будущего» и лекция Ларса Спойбрука о Фрае Отто, которую он как-то давно прочел в Москве. В 2005 году мы с Данияром Юсуповым написали статью в журнале «Проект Россия» о дигитальной архитектуре. Для этого мы провели большое исследование. В том числе изучили, кто и какие школы занимались формированием идеологии в области цифрового дизайна. В то время лидером и центром такой идеологии в Европе была Архитектурная ассоциация в Лондоне.

Что касается второй причины, то в 2006 году я занялась проектами генеральных планов городов и столкнулась с тем, что сложившаяся методология проектирования с помощью мастер-планов в новых экономических и социальных условиях не является эффективным инструментом проектирования городов. Поэтому я занялась поиском новой идеологии и методологии проектирования среды – так я и познакомилась с идеями ландшафтного урбанизма. Мой курс «Ландшафтный урбанизм» в АА как раз сочетал оба этих качества: идеологию проектирования цифровой и генератирной архитектуры, где цифровые технологии сочетаются с идеей проектирования среды как динамической взаимозависимой экологической системы. Изучая новый подход в проектировании на практике, я научилась критически оценивать идеологию и технологию цифровой архитектуры и сформировала совершенно иной взгляд на механику развития городской среды.

– Расскажи в двух словах о своей школе.

– Архитектурная ассоциация всегда была лидером среди архитектурных школ, в ней в разное время преподавали и учились архитекторы, которые формировали прогрессивные течения в архитектуре: Седерик Прайс, Рэм Колхас, Илия Зенгелис, Бернар Чуми, Бен ван Беркель, Джон Фрейзер, Заха Хадид. АА очень демократичная школа, в которой никогда не фиксируется какая-либо идеология, но постоянно ведется поиск инноваций в области проектирования и теории архитектуры, это пространство экспериментов и живой дискуссии.

– Обучение в этой школе очень дорогое. Как ты оплачивала его?

– Для того чтобы учиться в АА, я получила стипендию Британского Совета Chievning. Это единственная стипендия для магистратуры в Англии. Для этого нужно было пройти очень большой конкурс в течение года. Зато она покрыла полностью стоимость обучения и обеспечила проживание в течение всего учебного года. Однако эта стипендия предполагает, что вы обязательно как минимум на год после обучения вернетесь в Россию. Поэтому не советую ее тем, чьей целью является переезд на работу в Англию.

– Как была построена твоя программа?

– В Архитектурной ассоциации я училась на магистерском курсе «Ландшафтный урбанизм», курс длился 12 месяцев. Это очень сконцентрированная и интенсивная программа, в ее рамках требуется полностью пересмотреть подход к проектированию, которому тебя учили ранее. Нам давался огромный объем теории и философии, являющейся основой методологии цифровой архитектуры и ландшафтного урбанизма. Кроме того, пришлось изучать программирование и большое количество новых компьютерных программ – это является основным инструментарием.

Идеология ландшафтного урбанизма довольно молодая, она развивается примерно с конца 80-х – начала 90-х годов, так же, как и идеология цифровой архитектуры. Поэтому было очень интересно понимать, что ты, твой проект и твоя критическая оценка участвуют в развитии этого подхода в проектировании. Так как АА очень свободная школа, у каждого курса есть серия обязательных семинаров и лекций, но также ты можешь посещать лекции и семинары параллельных курсов магистратур. Я, например, посещала теоретические лекции магистратуры урбанизма, Emergence Technology, DRL. 






– А вы работали над проектами в командах или индивидуально?

– Сейчас студенты курса «Ландшафтный урбанизм» работают в командах по два-три человека. Когда я училась 6 лет назад, мы работали индивидуально.Думаю, работать одному на таком курсе сложнее, так как нагрузки очень большие и все технические сложности надо решать самому. Приходилось чаще консультироваться с преподавателями, потому что необходима постоянная критическая оценка твоего проекта. В какой-то степени мне кажется, что в команде работать немного легче, хотя тут зависит все от команды, конечно.

– Какое оборудование предоставлялось студентам для прототипирования?

– В АА есть довольно большая мастерская с разнообразными инструментами прототипирования и станками – это одна из первых архитектурных школ, где появился 3D-принтер. Для АА очень важна тема производства. Несмотря на то что АА – это не технический вуз, некоторые курсы детально исследуют особенности материалов и изучают сложные программы расчетов конструкций и программ и даже создают цифровые модели поведения конструкций и материалов. Например, одно из упражнений магистратуры Emergence Technology: построить небольшой мостик и на свой страх и риск протестировать его своим весом. Мне кажется, ни один курс сопромата не даст столько, сколько твой личный опыт, который ты получил в подобном упражнении.

– Расскажи о летних программах и воркшопах АА – их, насколько мне известно, предлагается довольно много.

– Да, в АА существует огромное количество летних программ и воркшопов. Кроме того, в АА есть программа на один семестр, осенний или весенний, существует Design/Research Summer School, она проходит 3 недели, и огромное количество Visiting Schools, где летние воркшопы (обычно 10-14 дней) ведутся преподавателями или выпускниками АА в разных странах. В частности, в России каждое лето АА Visiting School проходит на Стрелке. Выпускники АА по своей инициативе устраивают воркшопы, сотрудничая с различными школами. И поскольку эта школа очень интернациональная, такая активность проходит по всему миру.

– Какие самые интересные проекты тебе удалось реализовать во время учебы?

– Темой моего магистерского проекта было создание прототипа города в центре индустриальной зоны дельты реки Чжуцзян в Китае. Я занималась очень интересным экономическим и социальным феноменом (town village enerprise), который являлся основным драйвером, самоорганизующим индустриализацию этой части Китая. Я разработала альтернативную городскую модель, основанную на локальных (bottom up) процессах саморазвития неформальной экономики региона, и в то же время создавала условия для управления и корректировки стратегии развития города в постоянно изменяющейся динамике скорости расползания и развития индустрии.

Мой прототип был основан на новой модели самодостаточных городских кластеров, которые предлагали новую модель инженерной и социальной инфраструктуры, осуществляющей метаболизм между жилой и индустриальной функциями города. В идеологии цифровой архитектуры я разработала аналитические инструменты, позволявшие мне на основе множества данных спрогнозировать будущие сценарии саморазвития территории, а также разработала стратегию, которая позволяла бы мне принимать решение на каждом этапе роста города, корректируя динамику процессов самоиндустриализации территории.

– Как сложилась твоя карьера после окончания обучения?

– После магистратуры я на несколько лет вернулась в Россию и продолжила преподавать и вести проектную деятельность. Мы с Данияром Юсуповым создали проект u:lab.spb, в формате которого осуществляли проектную и исследовательскую деятельность в области дизайна городской среды. Вместе с «Точкой ветвления» мы начали формировать сообщество единомышленников. Мы постоянно ведем ряд независимых воркшопов в сотрудничестве с различными школами (в том числе и с программой «Лето на Стрелке»), архитектурными фестивалями, читаем лекции, ведем конференции, семинары, реализуем публикации и выставки, какое-то время даже вели передачи на Архитектурном радио.





В данный момент я вернулась в Лондон и работаю там, но стараюсь продолжать вести деятельность параллельно и в России. Сейчас мы начали постепенно подключать наше сообщество в России к дискуссии о цифровой архитектуре на международном уровне. Нам удалось привезти очень интересных лекторов и преподавателей из АА и Бартлетт в Россию и организовывать совместные воркшопы. В свою очередь я прочла несколько лекций в АА, год назад участвовала в очень интересном исследовательском проекте совместно с Колумбийским университетом, некоторые из наших студентов и коллег приехали учиться в АА.

– Как повлияло обучение в АА на твое представление о мире и профессии?

–  Обучение в АА полностью перевернуло мое представление о способе проектирования. Идея вычислительного проектирования и как части его параметрической архитектуры заключается в том, что результатом проекта является сформированный проектный метод – механизм принятия решения, который генерирует форму, отвечая динамике изменяющегося контекста. Таким образом, окончательная форма не является целью проектирования. Цель – это выявление и симуляция механизмов, определяющих эту форму.

Также мое представление о проектировании изменило знакомство с инструментами программирования, которые позволяют проектировать сложные взаимозависимые системы и сложные геометрии, механизмы обратной связи, все это невозможно было представить и спроектировать инструментарием традиционной архитектурной школы.

– Чем отличается российское образование от образования в АА?

– Цель АА – это постоянный эксперимент, инновации и разнообразие взглядов на архитектуру. Ассоциация не боится менять направление исследования и методологию преподавания. Например, сейчас АА постепенно меняет фокус с цифровой архитектуры и находится в поисках новой парадигмы. Это происходит потому, что преподаватели и темы юнитов постоянно обновляются. В какой-то степени мне жаль, что АА сменила фокус интереса, но ее политика заключается в том, что как только какая-то тема становится слишком популярной и всеобъемлющей, школа от нее постепенно отказывается и идет на поиск новых идей. Таким образом, они остаются на передовой дискуссии о будущем архитектуры.

Второй аспект АА – это инициативность и самостоятельность студентов, которые сами вольны выбирать курс или организовывать и встраивать в программу исследовательские кластеры или конференции. А вот цель наших традиционных школ – это стабильность и предсказуемость результатов, проект студента должен соответствовать определенному образцу, одобренному школой и проверенному годами. Зачастую традиционная архитектурная школа у нас пребывает в идеологии обучения ремеслу, где знания и навыки, которые сообщает вам преподаватель-мастер, принимаются как аксиома, и творческого диалога в сообществе студентов и преподавателей не получается. А отсутствие диалога в свою очередь не дает развития исследования темы, которой занимается курс.

Нужно сказать, что сейчас появляется много новых школ и курсов магистратуры, которые привносят новаторские методологии проектирования. К сожалению, большинство из них заинтересовано исключительно в исследовании специфики российского контекста, и совсем немногие обучают новым методологиям дизайна как такового.

– Что из учебных практик можно применить в России?

– Любые учебные практики переносимы на российскую почву, мы ощущаем большой интерес к цифровой архитектуре у студентов и молодых профессионалов в России. Инструментарий в виде компьютерных программ параметрического проектирования и технологии программирования доступен всем, эти программы формируются и дополняются пользователями. Сложнее знакомить с самой идеологией и методологией проектирования. Мы своей деятельностью совместно с «Точкой ветвления» всячески пытаемся внедрить понимание, зачем цифровая архитектура нужна и как следует проектировать, используя цифровые технологии.

– Какая сфера кажется тебе наиболее подходящей для внедрения вычислительного дизайна в практику?

– Вычислительный дизайн в его идеале предполагает новый способ производства и новые строительные технологии, такие как различные технологии 3D-печати, сборка с помощью роботов, разумные и респонсивные конструкции, умные материалы. Поэтому пока проекты цифровой архитектуры в мире реализуются только в частичном и очень небольшом масштабе павильонов, инсталляций, частей конструкций. Если какие-нибудь проекты цифровой архитектуры реализуются у нас – то это в основном небольшие объекты, так как конструкции и технологии производства имеют экспериментальный характер.







Что касается масштаба градостроительства, то методы и технологии вычислительного дизайна позволяют нам сценировать различные стратегии развития среды городов, анализировать множество взаимосвязанных процессов, формирующих среду города (например, рассчитывать доступность или комфортность среды исходя из реальных данных или моделировать активность среды во временной динамике). Кроме того, технологии вычислительного дизайна позволяют выстраивать междисциплинарную основу для обмена данными о среде. В своей работе мы протестировали этот подход в нескольких наших конкурсных проектах и реальных проектах стратегий развития российских городов.